Адвентский венок

«Свечи и венки в Адвент – это красноречивые символы периода ожидания.
Свет указывает путь, рассеивает тьму, изгоняет страх и даёт ощущение безопасности. При свете вместе собираются семьи.
Свет является также символом Христа, Света миру.
Поочерёдное зажжение свечей, расположенных на венке, напоминает о приближении Рождества Христова.
Зелёные ветки венка символизируют нашу нерушимую надежду на спасение,
а зажженные свечи – победу света над тьмою, жизни над смертью».
(Из Чина освящения венка и свечей.//Требник. 2004 )

Идея пастора Вихерна
12 сентября 1833 г. лютеранский богослов и общественный деятель из Гамбурга, пастор Иоганн Генрих Вихерн (1808-1881) открыл в своем родном городе школу-приют для сирот и назвал её Das Rauhe Haus. Это было его первое крупное начинание, связанное с благотворительностью. Позднее Вихерн стал известен как организатор т.н. «внутренней миссии» Евангелической Церкви и основал ещё множество подобных учреждений.Пастор очень заботился о воспитании своих подопечных. Он хотел, чтобы дети чувствовали себя, как в семье. Во время Адвента 1839 года ему пришла идея, как обустроить светлицу, чтобы создать атмосферу молитвы. Он смастерил специальный венок диаметром два метра, на окружности которого разместил 24 небольшие свечи. Каждую следовало зажигать в очередной день Адвента.. Подопечные пастора ежедневно собирались вокруг этого венка, молились и пели песни. Стены светлицы пастор украсил хвоей. Позднее ветками сосны или ели стали украшать венок.Школа Вихерна существует до сих пор, и носит его имя. Это уже не маленький приют, а сеть лютеранских школ. Но вернёмся в 19 век. Пастор очень скоро распространил свою идею по другим немецким городам. В Адвенте он приглашал паству на воскресные проповеди, поэтому изменил вид венка. Вместо двадцати четырех свечей оставил только четыре, по одной на каждое воскресенье Адвента. Обычай готовить Адвентский венок (нем. Adventkranz) очень быстро распространился по всей Германии, как среди лютеран, так и католиков, а вскоре и по всему христианскому миру.Языческие и иудаистские корни
Нет данных о том, что вдохновило пастора Вихерна на создание венка. Когда-то в Германии был распространён обычай в середине зимы разжигать огонь внутри круга из зелёных ветвей, который символизировал солнце. Этот огонь был знаком надежды, что придёт весна, и солнце согреет землю. На ум приходит и празднование иудеями Хануки. Этот праздник длится восемь дней. Каждый день зажигается ещё одна свеча на специальном подсвечнике.
Символика венка
Венок одновременно является символом и средством пересказа рождественской истории, к которой он призывает нас прислушаться.Венок имеет форму круга, а круг это символ Бога того, что Бог вечен, Он безгранично милостив, что Он начало и конец всего. Ветви (живые или искусственные) сосны или ели – вечнозелёных деревьев, из которых плетётся венок, символизируют надежду и вечную жизнь, которую даёт нам Христос.Свечи символизируют свет Бога, излившегося на наш мир с рождением Его Сына. Четыре свечи по кругу отражают период ожидания – четыре воскресенья Адвента, и в каждое воскресенье зажигают по одной из них. В итоге, в последнее — четвертое воскресенье Адвента над еловым венком будут ярко гореть все свечи, возвещая скорое наступление праздника.Чаще всего на венок ставят три фиолетовых и одну розовую свечу, что соответствует литургическому цвету воскресений Адвента. Цвет свечей изменяется в зависимости от традиции, но обычно это – три фиолетовые или синие свечи, сочетающиеся с украшениями, и одна – розовая свеча.Свет от свечей сам по себе становится важным символом этого времени года. Свет напоминает нам, что Иисус – свет миру, который освещает темноту нашей жизни и приносит новизну, жизнь и надежду. Процесс зажигания свечей так же символизирует различные аспекты нашего ожидания. Зажигание свечей на протяжении четырехнедельного периода символизирует отступление страха перед темнотой и безнадежностью и растворение теней греха по мере того, как свет изливается в этот мир. Пламя от каждой новой свечи напоминает прихожанам, что в настоящий момент что-то уже происходит, но еще большее должно произойти в будущем.
Есть несколько вариантов толкования значения каждой свечи.Первое воскресенье Адвента
В этот день зажигают первую свечу в венке Адвента — свечу Пророчества. Она символизирует ветхозаветные пророчества пришествия Спасителя. Мы празднуем исполнение этих пророчеств — пришествие Спасителя на землю Младенцем, Его пришествие в наши сердца через веру в Слово Божье, и Его последнее пришествие во славе, чтобы судить всех людей.

Второе воскресенье Адвента.
Второе воскресенье Адвента отмечается ровно через неделю после первого воскресенья Адвента. В этот день зажигают Свечу пророчества и вторую свечу в венке Адвента — Вифлеемскую свечу. Вифлеемская свеча представляет пришествие на землю Иисуса, Сына Божьего, рожденного от Девы Марии. Это светлый символ приготовления к встрече Младенца Христа.

Третье воскресенье Адвента.
В третье воскресенье Адвента зажигают первые две свечи и присоединяют третью свечу — Свечу Пастухов.
Свеча Пастухов означает пришествие Спасителя в сердца через веру в Его святое Слово.
Как пастухи увидели Спасителя собственными глазами и уверовали, так и мы видим Его глазами веры. Свеча также символизирует то, как мы делимся своей верой в Христа, подобно пастухам, рассказывавшим о Христе всем встречным.
В западных христианских странах цветами Адвента считаются фиолетовый (лиловый, пурпурный), в таких цветах обычно исполнены декорирования в церквях и вокруг церквей, а также одеяния священнослужителей. Дома жителей также выдержаны в спокойных отттенках фиолетового цвета.
Но в третье воскресенье Адвента допускаются украшения в розовом цвете. Розовой также может быть и Свеча Пастухов.

Четвертое воскресенье Адвента.
В этот день зажигают первые три свечи и присоединяют последнюю — Ангельскую Свечу. Она означает последнее пришествие Спасителя во славе со всеми Ангелами, чтобы взять всех истинно верующих с собой на небеса.

Однако есть и другие толкования каждой свечи - каждого воскресенья АдвентаПервая свеча традиционно воплощает свечу ожидания или надежды. Она привлекает наше внимание к ожиданию Мессии, тому ожиданию, которое золотой нитью проходит через всю ветхозаветную историю. Адвент - это, прежде всего, время ожидания прихода Божьего Сына в тайне Божьего Рождения и, одновременно, очень личное время терпеливого ожидания встречи с Господом в тайне смерти. Адвент напоминает, что вся наша жизнь - это ожидание, надежда, поиск Бога.Вторая свеча символизирует мир. "Мир Божий, который превыше всякого ума" (Фил.4,7). Ведь Адвент - это время терпеливого и спокойного ожидания встречи с Тем, Кто является для нас полнотой всего: "Ибо Он есть мир наш" (Еф.2,14).Третья свеча, зажигаемая в третье воскресенье Адвента, обычно розового цвета. Она символизирует радость. Антифон на вход, которым начинается Литургия третьего воскресенья Адвента начинается со слов: "Gaudete in Domino semper! - Радуйтесь, ибо Господь близко!". Очень часто цвета в храме и церковное облачение изменены в это воскресенье в розовые тона.Четвертая свеча - это призыв склониться над любовью. Адвент открывает нам тройное пришествие Иисуса: первое - в Вифлеемской нищете, второе - то, которое соверщается под заслоной таинств и скрыто от наших глаз; третье осуществится в конце времен. Адвент заключает в себе три измерения: прошлое, настоящее и будущее. Каждый приход Иисуса - любовь.Часто в центре венка присутствует еще и пятая свеча - свеча "Рорате",символизирующая Пресвятую Деву, которая как утренняя заря возвестила восход Солнца Правды - Иисуса Христа. Свет, Который рассеивает мрак и тьму греха, вносит ясность в окружающую человека действительность.

По материалам:
"Adwent z Ojcem Pio"
http://catedra.ru/
crivoice.org

Ирландский народный праздник День святого Патрика, весело отмечаемый 17 марта во всём западном полушарии, пришёлся в этот раз на воскресенье. Большинство ирландцев, живущих в Берлине, а также многие любители ирландской культуры, танцев, виски и гиннесса, несмотря на жуткий холод, собрались в Кройцберге, чтобы повеселиться. Зелёный цвет, клевер и цилиндры всех фасонов — неофициальные символы Ирландии — были повсюду.

На одной из импровизированных площадок своё искусство показывала школа ирландских танцев и степа Tap Connection. Сначала выступили самые маленькие.

Музыкальное сопровождение и моральная поддержка замерзающей, но крепящейся публики.

Тем же, кто плясал, холодно точно не было.

Затем на сцену вышли настоящие «зубры» во главе с руководителем школы Николь Онезорге (слева). Справа небезызвестная френдесса Amona Fe aka nwarrior.

Старшие товарищи тоже задали жару.

Сольные отплясы начальства.

И ряда продвинутых исполнителей.

Очевидно, что занятия ирландскими танцами по меньшей мере улучшают вашу длинноногость.

Вот как оно выглядело в движении.

После того, как народ всласть наплясался, по городу двинулось шествие во главе с национальным оркестром.

Впереди бегал парень, изображающий, собственно, чествуемого святого, и дубасил молодых людей в обличии змеи.

По легенде святой Патрик зачем-то прогнал из Ирландии всех змей, чем и вызвал к себе всеобщую любовь. Не знаю, как по мне, так довольно сомнительный PR-ход.

В оркестре народ сплошь колоритный.

Затесался даже один юный падаван.

Эти необычно одетые девушки на протяжении всего шествия безостановочно притягивали к себе внимание всей многочисленной снимающей братии.

«We Will Rock You!», исполняемая на волынках, звучит очень свежо и необычно.

В параде принимали участие не только люди, но и украшенные по случаю животные.

Этот пёс решил подружиться с моей камерой,..

… а затем потрусил дальше.

Этих «собачек» не сложно принять за лепреконов.

Раскрашивали не только себя и собак, но и детей.

Музыка постоянно сопровождала шествие.

В параде приняло участие несколько тысяч забавно украшенных человек. Но и среди зрителей попадались любопытные экземпляры.

Даже приглядывающая за порядком полиция выглядела гармонично.

«Фотографии покорны все буквально возроста». Кстати, если приглядеться, то у правого края снимка можно заметить оборудованную камерой френдессу inveraray, с которой мне довелось наконец-то развиртуализоваться. Не прошло и четырёх лет.

В конце концов шествие добралось до территории Burg am See, где состоялась общая тусовка, концерт и распитие небезалкогольных напитков.

Уже знакомые нам девушки и здесь не смогли удержать себя в руках… или в ногах.

Чтобы немного согреться мы по дороге забежали в кафе, где выпили несколько рюмок кружек кофе по-ирландски.

Гармоничная такая картина.

После всего мы в узком кругу отправились в один из лучших ирландских пабов Берлина The Dubliner, где в тот вечер играла фолк-рок-группа Ларкин.

Девчата и тут пустились в пляс, чем заработали себе несколько дополнительных порций гиннесса от хозяев заведения.

И в завершение четырёхлистник на счастье.

У безработных художников есть не так много способов подзаработать. Кто-то садится в людных местах и предлагает прохожим нарисовать их портреты. А кто-то ложится в таком же людном месте и рисует то, что захочется. Тем, кому понравится, предлагается пожертвовать сколько не жалко.

«Я — художник. К сожалению, совсем без денег. Если вам нравится эта моя работа, помогите мне, пожалуйста!»

Встретил его в самом конце весны на Александерплатц.

Несмотря на сильную конкуренцию в лице нескольких музыкантов, фокусников и других уличных деятелей, он собрал вокруг себя довольно много зрителей.

Пожертвования сыпались во все семь расставленных по периметру коробок на удивление щедро.

Маленький фоторепортажик с места события — единственного гола финала Чемпионата мира по футболу 2014 за два часа под дождём. Что удивительно, в этой огромной толпе не было безумных агрессивных фанатов. Да, кого-то вывели «вежливые люди» в форме, но в основном царила атмосфера невинного детского восторга.

Главной сложностью вечера была эквилибристика с картонной подставкой и шестью 6 пластиковыми стаканами пива в ней: как донести драгоценную влагу до страждущих друзей, не расплескать и не разбавить ее дождевой водой. Советский бронзовый солдат думал о секундах свысока, величаво осенял мирскую суету мощной дланью, советские танки, как всегда, стояли на страже мира и спокойствия в берлинском Тиргартене.

В последние двадцать лет Берлин был известен, помимо всего прочего, своими легендарными развалинами, среди которых некогда жилые дома, фабрики, шпионские станции, пивоварни, мясокомбинаты, посольства, парки развлечений, больницы, казармы, рестораны, боулинги и бог знает что ещё.

Сейчас город постепенно превращается из столицы андеграундной культуры, в столицу культуры популярной. Сюда текут деньги, перебираются бизнесы, десятки стартапов привлекают сотни миллионов. Город преображается внутренне и внешне, а потому стремится избавиться от старых, уродливых на первый взгляд шрамов. Закрыты почти все сквоты, расселён Тахелес, радарный «фаллос» на Чёртовой горе превращается в платную галерею непонятно чего, на днях сгорел заброшенный парк развлечений ГДР…

Заброшенная ветка городской электрички S-Bahn в районе Siemensstadt — одно из самых интересных из пока ещё сохранившихся знаковых мест «того» Берлина. Так называемый Siemensbahn был построен в конце 20-х годов прошлого века.

Его задачей было обеспечить быстрое и удобное транспортное сообщение с развивающейся тогда промышленной окраиной столицы.

Сименс строил здесь не только свои заводы и электростанции, но и спальные районы для сотрудников.

Вот и построили свою собственную ветку электрички.

Во время войны большая часть производства была разрушена, а то, что удалось сохранить, вывезли в Западную Германию.

Сейчас здесь осталась, кажется, всего пара заводов Сименса, лампочки OSRAM, да фабрика BMW по сборке мотоциклов.

Остальные площади превращены в технопарки или, проще говоря, сданы под офисы.

В начале восьмидесятых, после постройки линии метро U7, Сименсбан, толком не законсервировав, прикрыли.

Поводом послужила большая забастовка оставшихся заводских рабочих.

Вот так стоит и ржавеет уже более тридцати лет маленький берлинский БАМ.

Далее ещё несколько фотографий без сопроводительного текста.

В прошедшее воскресенье в коммерческом центре «Neues Kranzler Eck» на главной улице Западного Берлина Курфюрстендамм состоялся ежегодный забег официантов, барменов, поваров и портье под названием «Berliner Kellnerlauf». Это весёлое состязание начали проводить ещё в 1949 году, затем про него забыли на много лет. Но традиция возродилась — нынешний забег уже четвёртый.

Перед вами стартовая и финишная прямая на территории «Neues Kranzler Eck». Спортсмены выбегали отсюда на перекрытую по этому случаю улицу Курфюрстендамм и возвращались назад. Всего, в зависимости от категории соревнования, нужно было преодолеть от одного до трёх кругов, каждый длиной 400 метров.

Первыми на старт вышли официантки в форменной одежде своих заведений. Многолетний модератор забега Ральф Цер ещё раз разъясняет им и зрителям правила.

Стартовый выстрел производит гость мероприятия, известный телеповар и хозяин ресторана VAU Коля Клееберг.

Участницам необходимо донести до финиша не расплескав две полные кружки с кофе латте. За недостачу напитка начисляются штрафные баллы.

Победила сотрудница расположенного за углом Hardrock Café Натья Шпринк.

Ей вручается подарочный сертификат на сумму 500 евро. Второе и третье место заняли соответственно Лаура Бауэр и Анне Шульц из ресторана отеля Ellington Berlin, они получили сертификаты на 250 и 100 евро.

Теперь к старту готовятся повара в полном профессиональном облачении.

Их задание одно из самых сложных — пробежав три круга,..

… им нужно собрать три различных ингредиента…

… и приготовить на финише по возможности съедобную закуску.

Её качество будет оценивать специально подготовленный судья.

Гладко складывается не у всех. Кто-то забыл хлеб, кто-то не нарезал овощи. Приходится возвращаться и всё доделывать.

Мало прибежать первым, нужно ещё и судью вкусно накормить.

Победил повар отеля Ellington Berlin Филип Грунов, за ним финишировали Максимилиан Калькхофен из этого же отеля и Патрик Дёринг, представитель гостиницы Sofitel Berlin Kurfürstendamm.

У портье задание не такое сложное, но тяжёлое — пробежать 400 метров с десятикилограммовым чемоданом в руках.

Сразу же на старте один из участников падает и роняет чемодан.

Но он тут же поднимается и устремляется вслед за соперниками.

Пробежать нужно всего один круг, но выложиться приходится полностью.

Лучшее время показал Якоб Крамм из отеля Adlon Kempinski, портье отеля Kempinski Bristol Керстен Хинц пришёл вторым, на третьем месте Николас Ндиае из Sofitel Berlin Kurfürstendamm.

Затем отличный старт взяли бармены.

Как и поварам, им нужно за три круга собрать все необходимые компоненты и взбить до финиша вкусный коктейль.

Все усердно трудились над пина коладой.

Этот забег был смешанным — вместе бежали как мужчины, так и женщины.

Похоже, бармены получили наибольшее удовольствие от своего забега.

Хотя никто из них, насколько можно судить, не прикладывался к своему напитку в пути.

Самым быстрым оказался Паскаль Фрике, сотрудник Kranzler Eck. Чаристон Киритсис и Иоамис Селимис из Eisboutique Amorino дополнили подиум.

Предпоследним прошёл народный забег «пивных курьеров».

В нём в составе команды мог принять участие любой желающий.

Помимо подарочных сертификатов победителям, всем участникам можно было забрать с собой использованные спортивные снаряды.

Победила команда Флориана Харендта и Михаэля Дрегера (на фото ниже не они). Вторыми стали Михаэль Забурин и Патрик Гордон. Третьими финишировали Тим Грундманн и Лукас Хоффманн.

В завершение этого праздника спорта состоялся собственно забег официантов, давший название всему мероприятию.

Три круга, три бокала пива, ни одной пролитой капли, иначе штрафные баллы — таковы условия соревнования.

На каждом круге нужно остановиться на пит-стопе, открыть бутылку, аккуратно перелить её содержимое в бокал и бежать дальше как можно быстрее.

Тысяча двести метров в полной сосредоточенности и не теряя темпа под силу только лучшим официантам столицы.

Победил Педро-Паскаль Сильвира (на фото) из отеля Sofitel Berlin Kurfürstendamm.

Второе место занял Баптист Клар (на фото), официант Hardrock Café.

Роджер Нойманн (на фото) также из Hardrock Café финишировал третьим.

Прошлогодний чемпион Андре Бройнинг (на фото не он) из отеля Ellington Berlin пришёл на этот раз четвёртым.

Помимо личного прошёл также и своего рода командный зачёт. Среди представленных отелей самым спортивным был признан Sofitel Berlin Kurfürstendamm, серебряным призёром стал Ellington Hotel Berlin.

Вот такие весёлые соревнования проходят каждую осень в центре «Neues Kranzler Eck» по адресу Kurfürstendamm 21-24, 10719 Berlin. Обязательно загляните сюда и ждать целый год до следующего забега для этого не нужно.

Фотографии Оли Мишарёвой
и Николая Мясникова 

Поселение Сааров у озера Шармютцель известно с середины XIV века. В качестве курорта это место стало известно с начала XX века благодаря «живой» воде из термальных источников и лечебным грязям. Сааров начали застраивать дорогими виллами, гостиницами, он стал элитным предместьем. В 1923 году к названию прибавилось официальная «курортная» приставка «Bad».

Покинув Россию, здесь, в 1922 году, для поправки здоровья поселился Максим Горький. Сразу же к нему потянулось несметное количество гостей-паломников. Немецкий Сааров вдруг заговорил по-русски.

Вокруг Горького мгновенно образовался литературный круг из друзей и знакомых, гостей из Советской России и эмигрантов. Часто «гости», приехав в Европу, тут же становились беглецами. Но Горький принимал у себя в Саарове всех одинаково, как раньше, до 1921-го года в своей огромной квартире на Кронверкском проспекте в Петрограде.
(Этот проспект был назван именем Горького в 1932 году, позже рядом открыли станцию метро «Горьковская»).

Кронверкский проспект, Санкт Петербург.

25 сентября 1922 года Горький переехал в Сааров, в полутора часах езды по железной дороге от Берлина, в сторону Франкфурта-на-Одере, а в начале ноября он уговорил и нас переехать туда. Мы поселились в двух комнатах в гостинице около вокзала. «Кронверкская» атмосфера, дух постоялого двора в доме Горького, возобновилась в Саарове, в тихом дачном месте, пустом зимой, на берегу большого озера, по которому однажды Максим уговорил меня пронестись в ветреную погоду под парусом.

«Кронверкская» атмосфера возобновилась, правда, только по воскресеньям: уже с утренним поездом из Берлина начинали приезжать люди близкие и случайные. … Однажды у него в гостях я увидела Рыкова, тогда председателя Совета народных комиссаров, приехавшего в тот год в Германию лечиться от пьянства. …
(Из автобиографии «Курсив мой» Нины Берберовой, русской писательницы и автора документально-биографических исследований — München, 1972)

На привокзальной площади сразу же обнаруживается тот самый отель, в котором остановилась Нина Берберова с мужем, поэтом Владиславом Ходасевичем.

Я видела из окна гостиницы «Банхоф отель», как шли они с вокзала по вымершим улицам немецкого местечка, где тишина нарушалась только свистом редких поездов, а чистота была такая, что после долгого осеннего дождя улицы казались вымытыми.
(Н. Берберова «Курсив мой»)

Вся площадь перед вокзалом сохранила свой старый облик, как в «горьковские» времена. Очаровательно-курортный Сааровский вокзальчик был восстановлен с помощью частных пожертвований. Каждая деревянная колонна именная — имеет табличку с фамилией донатора.

Под номерами привокзального отеля, в которых сохранилась старинная обстановка и где жил поэт Владислав Ходасевич со своей красавицей женой Ниной Берберовой, находится ресторан «Die Bühne» — «Сцена». Он хранит атмосферу 20-х годов, это теперь довольно редкий для Германии фирменный стиль.

В преамбуле ресторанного меню упоминается именитый русский писатель, который, по курортному преданию, приходил сюда обедать с молодой женщиной. Надо полагать, это была гражданская жена Горького, Мария Игнатьевна Закревская, также графиня Бенкендорф и баронесса Будберг, предположительно двойной агент ОГПУ и английской разведки, автор сценариев к фильмам и друг Герберта Уэллса.
(Подробности в документальном исследовании Нины Берберовой: «Железная женщина. Рассказ о жизни М.И. Закревской-Бенкендорф-Будберг, о ней самой и о её друзьях» — New York: Russica Publ. Inc., 1981.)

В том же здании, напротив ресторана, реставрируется концертный зал. В 20-е годы здесь танцевали и смотрели кино.

Совсем рядом с вокзалом находится вилла «Путти», но это не то, что можно было подумать. Владений российских олигархов и депутатов, по непроверенным данным, здесь еще нет. Похожий на русскую избушку дом принадлежал банкиру Ландсбергу. «Путти» — прозвище его дочери. Семье Ландсбергов пришлось бежать от нацистов в Америку, а во времена ГДР, в 1972 году, здесь устроили музей-мемориал, посвященный Максиму Горькому. Теперь это частный дом, но по традиции его называют домом Горького, его фотографируют, надоедают хозяевам. Поэтому на специальном стенде помимо информации об истории дома висит табличка в просьбой не вторгаться в частную жизнь.

Горький в Саарове — что Достоевский для Баден-Бадена, чуть ли не почетный гражданин и главная достопримечательность. Даже школа носит его имя. Рядом с ней поставлена в 1968 году по проекту графика Герхарда Госсманна памятная стела с фигурой Горького в полный рост. На обратной стороне застыл в полете горьковский буревестник. Изображение состоит из 384 плиток мейсенского фарфора.

Фотография из Википедии

В Бад Саарове и сегодня можно легко себе представить, как тут жилось в 1922-1923 годах известному в Германии и Европе, состоявшемуся и состоятельному и не совсем еще пролетарскому писателю Максиму Горькому. Его пьесы в Германии до сих пор актуальны и не сходят со сцены. Более того, существует театр имени Горького:

Это логотип берлинского Gorki-Theater. В старинном здании рядом с Унтер ден Линден, с залом на 440 мест театр существует с 1952 года. В 2014 году здесь поставлена пьеса 1905 года «Дети солнца». Если кликнуть на логотип, можно увидеть полный репертуар театра.

В ноябре 1922 года по приглашению Алексея Максимовича я поехала к нему в гости в маленькое местечко Сааров — в двух часах езды от Берлина. … Сааров — летний грязевой курорт. Много санаториев. Зимой они не функционируют. Все же владелец одного из них соблазнился и сдал Горькому целиком второй этаж. Согласились с условием, что в доме больше постояльцев не будет. Комнат — десять (запас для гостей).
(«Портреты словами», мемуары Валентины Ходасевич, сестры поэта Владислава Ходасевича.)

В парке у озера

Все званые и незваные посетители проделывали путь минут в двадцать от вокзала до горьковского пансиона в сторону озера.

Недалеко от дома Горького был лесок, где водились лани. Каждая называлась но имени, а деревья стояли под номерами…. Санаторий был только обыкновенным пансионом, стоявшим в сосновом лесу; доктор, живший при нем неотлучно, следил за Горьким и настаивал на диете, но напрасно: диету он не соблюдал. Других клиентов в это время года в доме не было, и на обоих этажах шла жизнь очень русская: гости не переводились. Горький вставал в восемь, пил кофе и работал по утрам. Поезд из Берлина доставлял гостей к полудню. …
(Н. Берберова «Курсив мой»)

Гостиница у озера обнаружилась на «мостовой» имени Карла Маркса — Karl-Marx-Damm 15. Оказалось, старого здания уже нет, новый пансион построен ближе к озеру, но и сегодня здесь можно пожить почти как Горький.

Дорогие и просторные виллы начала века стоят среди сосен на больших участках, некоторые из них сдаются внаем.

То и дело встречаются уютные гостиницы

Есть незастроенные участки, на продажу. Дорого.

У Алексея Максимовича спальня и кабинет, очень похожий на все его рабочие комнаты. Где бы он ни поселялся, сразу же столяру заказывал письменный стол, без ящиков, но чуть выше нормального, покрывали его куском сукна. Остальное писательское подсобное хозяйство кочевало с Алексеем Максимовичем, и он сам все расставлял и раскладывал на столе — и никто не должен был ничего трогать. Конечно, были полки с книгами, несколько стульев, два кресла. Спальня — и того аскетичнее. Он ведет размеренную жизнь, почти не отрываясь от работы. Пишет с упоением — дорвался! Он очень озабочен судьбой все более ожесточающегося в противоречиях человечества.
(Валентина Ходасевич «Портреты словами»)

На месте старого пансиона установлен обелиск. Рядом с именем табличка, поясняющая, что Горький жил здесь в «Новом санатории» и вообще-то он известный русский писатель.

… Горничная, убрав со стола, ушла. За окном стемнело. Теперь Горький рассказывал. … У Горького в устных его рассказах было то хорошо, что он говорил не совсем то, что писал, и не совсем так, как писал: без нравоучений, без подчеркиваний, просто так, как было. Для него всегда был важен факт, случай из действительной жизни. К человеческому воображению он относился враждебно, сказок не понимал. …
(Н. Берберова «Курсив мой»)

У Горького был рассказ, я слышала его в его устной передаче. Его невозможно найти в полном собрании его сочинений, он, вероятно, никогда не был написан …
Он в 1923 году, в Саарове, рассказал его домашним, как он это часто делал, вечером за чайным столом.
Рассказ должен был называться «Графиня». Чекист, кровожадный фанатик, преданный партии, безжалостный и жестокий, арестовывает людей, расстреливает их, но ему все мало: он хочет, чтобы в руки ему попалась графиня, настоящая, одна из тех, о которых он читал в книгах или знал понаслышке. Но графини нет. Имеются жены министров, есть жена губернатора, и он ждет, он знает: графиня будет, будет для него, ее приведут к нему. Наступает день (в разгаре «красного террора»), он сидит у себя в кабинете, подписывает смертные приговоры, курит и думает о величии происходящего. И вдруг открывается дверь и входит его помощник, обмотанный пулеметными лентами, с маузером на поясе. Стирая с лица пот, в шапке набекрень, он говорит чекисту:
— Иди. Твою привели…
(Н. Берберова «Железная женщина», New York, 1981)

Последняя фотография, которой нет:

У меня долго хранилась одна фотография — это была встреча Нового, 1923 года в Саарове. На фоне зажженной елки, за столом, уставленным закусками, стаканами и бутылками, сидят Горький, Ходасевич, Белый, все трое в дыму собственных папирос, чувствуется, что все трое выпили и напустили на себя неподвижность. Слева, сложив руки на груди, очень строгая, в закрытом платье, М.Ф. Андреева, Шкловский, беззубый и лысый, чье остроумие не всегда доходило в этом кругу, актер Миклашевский, снимавший группу при магнии и успевший подсесть под самую елку и от того полупрозрачный. Максим, его жена, Валентина Ходасевич и я, размалеванные под индейцев. Негатив был на стекле, и Горький, когда увидел фото, велел разбить его: фотография была «стыдной». Единственная уцелевшая карточка была выкрадена из моего архива она, может быть, еще и сейчас гуляет по свету.
(Н. Берберова «Курсив мой»)

Сегодня редкие приезжие из России интересуются здесь Горьким и тем, как немцы уважают и хранят память о русском писателе. Главным же в Бад Саарове остаются его термальные источники, купание, массаж, грязевые, молочные, пивные, соляные, ароматические, музыкальные и еще черт знает какие ванны в «Сааровских Термах». Но об этом в следующий раз.

Фотографии Марио Банди,
Оли Мишарёвой
и Николая Мясникова